Человек, который продал жизнь на eBay - Йэн Ашер

Когда же я сказал, что последним, что я четко понял из нынешней беседы, были слова мужа этой самой дамы, который с отвращением воскликнул «Ah, putain!», попробовав турецкую анисовую водку, которую я привез с собой из Стамбула, вся компания грохнула хохотом. Putain – французское слово, которое приблизительно переводится на английский как fuck, и в данном случае означает примерно «О, какое же дерьмо!».

Полагаю, что, если удается стать причиной дружного хохота в доме француза и в обществе французов, говоря с ними по-французски, значит, ты можешь претендовать по крайней мере на базовый уровень свободного владения языком!

В моем списке есть немало целей, которым очень трудно дать числовое выражение – в смысле, когда именно они были достигнуты. Например, я недавно отметил как достигнутую цель «научиться играть на диджериду», но на самом деле я еще новичок по сравнению с некоторыми аборигенами – мастерами диджа, которых мне доводилось видеть или слышать.

Но мой уровень исполнения существенно вырос, и я продолжаю заниматься при любой возможности. Я освоил метод циркулярного дыхания – то, чего долго не мог сделать, хотя даже не мечтаю претендовать на звание виртуоза-диджиста.

Как и в любом случае, когда идет речь о подобном навыке, не думаю, что вообще существует такой момент, когда перестаешь учиться и пытаться совершенствоваться. Так же я смотрю и на жизнь, всегда стараясь научиться играть в эту игру немного лучше, чем умел прежде!

Моя цель «научиться поддерживать разговор по-французски» – еще одна из ряда тех, в отношении которых трудно сказать, когда они были достигнуты. Но за прошлый год я гораздо больше разговаривал по-французски, чем за все время, прошедшее с тех пор, как я окончил школу.

Я действительно чувствую, что стал владеть языком лучше. Моя пертская подруга Мел родом из Франции, так что она оказывала мне кое-какую помощь. В прошлом году я провел пару недель во Франции, когда начинал свой проект «100 целей», и весь курс управления парапланом прослушал по-французски. В Японии я познакомился с французом, футбольным тренером Филиппом Труссье, и у нас состоялась довольно продолжительная беседа, которой я остался очень доволен. Дуг и Майк, которые присутствовали при съемках этой беседы, сочли, что я мог бы уже тогда объявить эту свою «французскую» цель реализованной!

Сейчас я вернулся во Францию и провел здесь последнюю пару недель, посещая Каннский кинофестиваль.

За проведенное здесь время я сумел почти все свои дела вести на французском. Я легко объяснялся в магазинах, не прибегая к английскому, и успешно справлялся и с менее обычными делами – например, взял напрокат смокинг!

Но только надев этот самый смокинг, я совершил самый большой шаг вперед в разговорном французском! Фильм, который я смотрел, назывался «Аквариум» и был подробной реалистичной драмой о жизни английских бедняцких трущоб – и, разумеется, щедро пересыпанной заковыристыми бранными словечками!

Одной из самых замечательных черт этого просмотра было то, что фильм сопровождался субтитрами на французском, чтобы местная аудитория тоже могла его оценить. Я получал огромное удовольствие от фильма, но порой немного отвлекался, пытаясь запомнить некоторые самые сочные французские фразы.

Во время следующего нашего разговора с Мел я ввернул при случае кое-что из моего обновленного словаря, и на нее произвело глубокое впечатление мое виртуозное умение ругаться по-французски. Теперь я знаю два особенно неприличных слова, и мне строго-настрого приказано даже не пытаться вставить их ни в какую застольную беседу на французском языке.

Хотя я первым готов признать, что мои таланты в разговорном французском еще далеко не совершенны, в разговоре один на один я определенно способен общаться на вполне удовлетворительном уровне. Я, конечно, не смогу угнаться за группой болтающих между собой французов, но часто получаю по крайней мере сносное представление, о чем они говорят.

Этим утром я улетаю из Франции, осуществив свою последнюю связанную с этой страной цель. Мне не кажется, что я вернусь сюда или получу еще какую-то возможность поговорить по-французски до конца оставшегося от запланированных 100 недель времени, так что я очень рад наконец-то вычеркнуть эту цель из списка как достигнутую.

Однако я буду постоянно стараться усовершенствовать свой французский, мне ведь хочется достичь более свободного владения этим языком.

Merci beaucoup (большое спасибо. – Прим. пер.) всем, кто помогал мне в этом начинании.

Вновь вернувшись в Англию, я опять остановился у брата Мартина и его подруги Рейчел в Лондоне. И Мартин в результате оказался нечаянным участником осуществления моей следующей, летящей кубарем цели.

После раннего отъезда из Канн накануне утром последнее, что мне вчера хотелось делать, – это снова подниматься в 5.30 утра. Но я связался с организаторами знаменитого Глостерского фестиваля катания сыра, и они сказали мне, что единственный способ наверняка попасть в число участников – приехать туда пораньше и встать в общую очередь. Там нет ни входной платы, ни заполнения бумаг – и никакой гарантии, что ты точно примешь участие в этом событии.

Мы с Мартином и Рейчел выехали из Лондона на запад по шоссе М4 и добрались до небольшой деревни Брокворт около 8 утра. Нашли место, где можно выпить кофе, и стали ждать, когда откроется стоянка для автомашин.

Первый же брошенный на холм взгляд, когда мы выехали из деревни, нас слегка встревожил – он уже тогда показался нам очень крутым. И только когда мы действительно прибыли на место и вскарабкались на вершину, до нас дошло, насколько он в действительности крут!

На вершине холма мы с Мартином присоединились к толпе других желающих, изнывавших в ожидании первого забега. Напряжение и возбуждение уже нарастали, а ведь еще не было и десяти утра, и до начала основного действа оставалось еще больше двух часов!

Наконец, когда прибыли крепкие ребята из службы безопасности и организаторы фестиваля, всех нас оттеснили за боковую линию будущей трассы. Мы образовали некое подобие упорядоченной линии и уселись, чтобы провести в ожидании еще пару часов.